Дерево – это живой материал

Как-то так повелось, что в сознании современного русского человека понятие о качестве и долговечности связано, прежде всего, с камнем или мрамором. Все почему-то забывают о том, что испокон веков на Руси самым лучшим материалом для строительства домов было дерево. Да, с одной стороны, в нашей стране это направление довольно плохо развивается, но, с другой стороны, у нас есть первоклассные мастера, которые полностью отдают себя деревянному зодчеству, качественно выполняя свою работу.

Своим опытом внедрения традиционных технологий деревянного домостроения в современное строительство с нами поделится один из самых успешных архитекторов, лауреат многих премий в области деревянного зодчества, руководитель мастерской «Обло» (г. Москва) Николай Белоусов.

Почему вы решили заняться деревянным домостроением?

Я по жизни очень ленив и неконфликтен. Я не люблю кому-то что-то объяснять, мне больше нравится придумывать и воплощать свои идеи в жизнь так, как мне это хочется. 11 лет назад я решил: все, что я нарисую, я буду делать сам, своими руками. Я купил в 130 километрах от Костромы машинно-тракторную станцию и организовал свою мастерскую. Тут же нашлись замечательные мастера, появилась молодежь. На сегодняшний день у меня работают пять заточенных больших комплексных бригад. 4 из них выросли из пацанов, которые просто пришли после армии и ничего не умели делать. Бензопилами у нас только начерно все убирается, а потом в ход идут тесла, топоры, все делается вручную.

А еще мы научились морозить лес. Зимой специальный трактор формирует штабеля, которые засыпаются снегом. Затем все это заливается водой из пруда с помощью бензомотопомпы. В конце все посыпается слоем опилок и закрывается специальными баннерами. В августе мы снимаем опилки и гусеничным трактором разрываем смороженные бревна. Представляете, в дикую августовскую жару мы играем в снежки на заводе, раскрывая очередной штабель. Мы морозим по 50-70 кубов леса.

А кроме дерева вы работаете еще с какими-либо материалами?

Я работаю только с круглым деревом или с лафетом рубленым вручную. Эта технология и это материаловедение позволяет мне, как архитектору, реализовывать самые неожиданные, и, казалось бы, полярные вопросы формообразования. Чтобы работать с деревом, надо его понимать и чувствовать, необходимо знать, как к нему подойти. За 11 лет я не стал больше знать дерево, я стал его лучше понимать, но вопросов появилось больше. Это парадоксальный и живой материал.

На сегодняшний день существуют критерии классификации жилых домов, которые выработала специальная строительная комиссия Евросоюза. Этих критериев больше 400, они связаны, в том числе и с самочувствием человека в том или ином доме. Было проведено социологическое и статистическое исследование, по результатам которого выяснилось, что дерево по всем показателям имеет единицу, то есть люди комфортнее всего себя чувствуют именно в деревянном доме. Кирпичный дом имеет показатель 0,7, бетонный – 0,08, а дом, сделанный из сэндвич-панелей, имеет тысячные доли.

Почему ручная рубка, а не клееный брус?

Я живу в мире своих комплексов и идей. Я считаю, что когда мы берем бревно, распускаем его на доски, потом их сушим, обрабатываем, строгаем, клеим, еще раз обрабатываем и получаем тот самый профилированный брус, мы затрачиваем неадекватное количество средств, сил и клея для того, чтобы получить финальное изделие, которое всего лишь не треснет. А ведь цельное бревно хранит в себе ту фантастическую пластику поверхности материала, которая записана природой. Когда у вас все стены и конструкция дома сделаны из цельного дерева, вы можете считать по нему историю каждого бревна. Выпуклости, сучки, волнистость – в этом и есть живопись и архитектура, самый главный козырь этого материала.

А как вы относитесь к вырубке деревьев? Влияет ли это, по-вашему, на экоустойчивость?

Если мы срубаем дерево диаметром 50-60 сантиметров (а я работаю в основном со спелой толстой древесиной), то через одну человеческую жизнь на этом же месте вырастет точно такое же дерево. Если взять, например, глину, которой мы пользуемся в меньших количествах, то она практически не возобновляется, потому что должны пройти миллионы лет, чтобы глина сформировалась на том же месте.

У вас есть заказчики, которые приходят к вам со своими эскизами или вы занимаетесь только авторскими эксклюзивными проектами?

Я люблю только те дома, которые сам спроектировал. Они все авторские, все мои. Ко мне все приходят, прежде всего, за архитектурой. Поэтому я нахожусь в состоянии небожителя, однако я вынужден нести этот груз. В год у меня по 5-6 заказчиков.

Я привожу докторов наук из лесотехнической академии, которые рекомендуют мне всевозможные пропитки, чтобы дерево не синело, гели для торцов. Специально из Москвы все это возится КАМАЗами. Я не могу не оправдать надежд людей, которые поверили в мечту, нарисованную мной, а потом получили синий сруб. А для дерева существует масса технологических отрицательных факторов.

Как вы своим домам обеспечиваете пожарную безопасность?

Мне повезло, у меня есть замечательный печник, с которым мы много лет работаем. Он когда-то менял на советских атомных станциях графитовые стержни – старые вынимал, новые вставлял. Он был бригадиром и ездил по всей стране. Для этого человека микрон – очень большое расстояние. По моим эскизам он рисует камины, банные печки, делает проходы через все перекрытия, контролирует «отопленцев», которые ставят сэндвич-трубы котельных, делает изоляцию всех вентиляционных труб – путей распространения пожаров. Мне вот так свезло, у меня есть такой Александр Иванович, который выполняет эту работу.

В вашем замечательном городе половина исторического центра – деревянные дома. Их сносят и заменяют кирпичными зданиями, потому что не умеют реставрировать. Во всем мире, например, в Финляндии, в Австрии, во Франции, так же как и в Нижнем Новгороде, и в Костроме стоят деревянные дома, плотно прижатые друг к другу. Если их правильно эксплуатировать и вовремя гасить очаги возникновения огня, то ничего не будет. Наоборот, в деревянном доме человек себя чувствует намного комфортнее, чем в любом каменном. При этом кирпичный дом сейчас тоже очень сложно построить, потому что по существующим нормам энергоэффективности, он должен быть из очень толстых стен.

Какой ваш самый любимый проект?

Мой самый любимый деревянный дом, который я сделал за 11 лет, – одноэтажный маленький домик площадью 14,4 квадратных метра. Там есть все атрибуты жилого дома: душ, туалет, место для сна и для работы. В нем есть даже маленький камин и балкончик. Этот дом был признан самым маленьким жилым домом в России. Это мой самый любимый и сложный проект. Занимаясь его проектированием, я чувствовал себя немцем. Кстати, в этом доме живет и работает цивилизованный и творческий человек.

Расскажите о своем знаменитом проекте «Крыша мира», который стал лауреатом премии «Золотое Сечение» за вклад в развитие деревянного зодчества. Почему у него такое необычное название?

Идея этой конструкции в том, что мы перекрыли одной плоскостью сруб, позволив его нарисовать так, как нам надо. Сруб всегда тяготеет к прямоугольнику, а здесь мы получили новые качества формообразования. Данный подход позволил нам сделать большой вентилируемый чердак, про который бы все забыли. Функция этой постройки – баня. Она, как предмет архитектуры, получила множество наград.

«Крышей мира» она называется потому, что она действительно парит и возносится. Находясь внутри этого объекта, ты не ощущаешь над собой кровли, чувствуешь себя ближе к солнцу. Вся стилистика дома так продумана и нарисована, что ты все время находишься в состоянии парения (в смысле отрыва от реальности).

Вообще баню, мы любим и ценим за те мгновения, которые нам приходится там переживать. Сначала нас жутко парят в этой страшной жаре, бьют вениками, потом обливают ледяной водой, в чем нет особо ничего приятного. Но вот то послевкусие, которое мы потом переживаем, по-моему, самое ценное.

В настоящее время в России в городской архитектуре используется кирпич в качестве основного материала для строительства зданий. Можно ли вписать дерево в современное городское пространство?

Можно, если только на то изменятся государственные стандарты, потому что на сегодняшний день по отечественным противопожарным требованиям в городской среде дерево применять нельзя. Даже в качестве отделки.

Например, в Австрии существует закон, по которому ясли, детские сады, школы, профессионально-технические заведения, здания для инвалидов и пенсионеров, здания досуговых центров и муниципальных образований по закону могут быть сделаны только из дерева. Установлено, что в деревянных школах лучше успеваемость, меньше агрессии.

Можно ли говорить, что деревянный дом – прерогатива людей состоятельных?

При правильном использовании этого материала хороший деревянный дом вполне конкурентоспособен любому другому дому.

Как ухаживать за деревянным домом, чтобы он простоял века?

Есть деревянные памятники архитектуры, дошедшие до нас, которым более 450 лет. При этом их никогда ничем не обрабатывали. В Норвегии найдена елка, которой 800 лет, есть живые оливы, которым больше 2-х тысяч лет. В Галиче есть самый старый лес Европы, в котором обычные ели стоят больше 400 лет. Просто этого большинство людей не знает, поэтому не верят, что дерево – долговечный материал.

Какие задачи ставят перед собой творцы деревянного домостроения?

Я стремлюсь привнести новую архитектуру. Наша задача как изготовителей – относиться к технологии деревянного домостроения трепетно и серьезно. Вообще изучение древесины – очень увлекательный процесс. Если человек хочет построить себе деревянный дом, я советую ему прочесть несколько статей про историю деревянного домостроения, из них можно извлечь много пользы.

При использовании материалов ссылка на domostroynn.ru обязательна.